НАЗАД

Православие в Германии

Совесть относится к наиболее глубоким и ярким явлениям человеческого нравственного опыта.

В современной Германии христиан подавляющее большинство. В основном, это евангелисты (протестанты) и католики, которых примерно равное число. На востоке страны проживают, главным образом, евангелисты, а на юге — католики. В 1821 году лютеране и кальвинисты объединили свои материальные ресурсы и создали единую Евангелическую Церковь Германии. Но есть и много протестантских сект, общее чисто последователей которых невелико.

Православных же в Германии насчитывается порядка миллиона человек. Из них примерно 300 тысяч греков, чуть меньше русскоязычных, около 180 тысяч сербов, а также немало румын, арабов, болгар...

Приходы Русской Православной Церкви стали появляться в Германии с XVIII века. Причиной этого стали посещения Германии русскими купцами, дипломатами, путешественниками, приезжавшими по делам, на учебу или для отдыха. Между немецкими княжескими домами и русской аристократией, и даже правящими династиями существовали тесные родственные связи. Из одного лишь небольшого княжества Гессен–Дарм–штадт в Россию прибыло четыре принцессы. Неудивительно, что надолго приезжавшие в Германию россияне желали посещать православные богослужения и добивались у местных правителей разрешения строить православные часовни и храмы. Так постепенно организовывались приходы при различных курортах (в Баден–Бадене, Бад Хомбурге, Бад Эмсе, Бад Наухайме, Бад Киссингене) и крупных городах. С этими курортами, а также с городами связаны имена выдающихся людей России — из царского дома российских императоров, российских ученых, философов и писателей, например, Гоголя, Анненкова, Жуковского, Тургенева, Гончарова, Достоевского, Глинки, Л.Толстого, Чайковского и других.

Самым старым из сохранившихся до нашего времени храмов является церковь Св. Александра Невского в Потсдаме, заложенная в присутствии самого Фридриха Вильгельма III в 1826 году и построенная за его счет. Это было время сердечной русско–прусской дружбы, наступившей после победы над Наполеоном. Этот же монарх собрал из бывших пленных русских солдат прекрасный хор и выпросил их у царя Александра I. «Русофилия» Фридриха простиралась так далеко, что он построил для солдат в Потсдаме маленькую русскую деревню, с настоящими деревянными избами и храмом. Названная Александровкой, она бережно сохраняется до сего дня.

В конце XIX века во многих городах Германии появились новые православные храмы, и это связано с именем протоиерея Алексея Мальцева, который являлся настоятелем посольской церкви в Берлине. О. Алексей по размаху своей деятельности в Германии сравним с другим нашим соотечественником архимандритом Антонином Капустиным, столь прославившимся в Палестине. В 1888 году протоиерей Алексий Мальцев основывает Братство Святого Князя Владимира. Братство сплотило многих православных людей. И не только русских, но греков, сербов, румын... О. Алексий Мальцев был большим энтузиастом немецкого Православия. Он считал, что Православие имеет большие перспективы развития в Германии, и оно подходит немцам по их характеру и менталитету. И для того, чтобы реализовать это на практике, чтобы сделать богослужение доступным для немецких прихожан, он начал переводить на немецкий язык тексты Литургии, Вечерни, многое из Требника, из праздничной Минеи. Для немецких богослужений он сумел приспособить также музыку русских церковных песнопений. Любовью к Православию он «зажег» многих немцев. И не только немцев.

Братство Святого Князя Владимира заботилось о всесторонней поддержке Православной веры, многое издавало на русском и немецком языках, содержало обширную библиотеку с читальным залом, собирало пожертвования и вело благотворительную деятельность. Музей Братства насчитывал до двух тысяч картин, книг, бюстов и других экспонатов религиозного и культурно–исторического характера. Братство проводило различные познавательные встречи, для чего иногда приглашало ученых людей и богословов. Интересно, что благотворительность братства оказывалась не только православным людям всех национальностей, живших в Германии, но и всем нуждавшимся, вне зависимости от их вероисповедания и взглядов. Братство имело столярные и слесарные мастерские, занималось садоводством, переплетным и свечным делом. Тем самым предоставлялась работа желающим. Первостепенно важным для себя делом Братство находило подержание православных храмов и приходов в Германии, помощь в организации новых общин, строительство для приходов новых православных храмов. Даже сейчас, после продажи «зарубежниками» значительных участков и зданий, церковное «наследство» о. Алексея Мальцева, в виде земельных участков и храмовых зданий, оценивается в сотни миллионов марок. Вот как много, с помощью Божией, может сделать человек! Со времени Первой мировой войны начался упадок Русской Православной Церкви в Германии, поскольку многие русские через нейтральные страны бежали из страны. Некоторые храмы стали, по существу, заброшены. После гражданской войны в России начинается новое возрождение РПЦ в Германии, связанное с прибытием на запад миллионов беженцев. Большая их часть осела во Франции, но многие остались в Германии. В Берлине в 20–х годах, где русских было десятки тысяч, русская речь звучала, практически, на каждом шагу. Но позже многие уехали, и к 1933 году — к моменту прихода Гитлера к власти в Германии было тринадцать русских приходов с одиннадцатью тысячами прихожан. Один приход принадлежал Московскому Патриархату, три (небольших) к отколовшейся «зарубежной церкви», а остальные; самые крупные, к Экзархату митрополита Евлогия в Париже.

С 1935 года религиозная ситуация в Германии меняется: «зарубежники» получают привилегированный статус, а в 1938 г. Гитлер отдает им все русское церковное имущество. Прихожане стали перед выбором: или переходить к «идейно выдержанным», молящимся за Гитлера «зарубежникам», или молиться дома. К чести наших единоверцев нужно сказать, что шантаж не удался, хотя многие подверглись притеснениям и преследованиям. Так глава «евлогиан» архимандрит Иоанн (Шаховской) до конца войны находился под сильнейшим давлением, ожидая в любой момент ареста, еженедельно отмечаясь в гестапо. Некоторых посылали на принудительные работы...

С началом войны против Советского Союза на улицах Берлина и других городов вдруг появились люди, приехавшие с Украины, из Белоруссии и России. Это были «остарбайтеры» («рабочие с востока» — люди, насильно пригнанные на работы) и беженцы. Они заполнили храмы. Церковь в эти страшные времена пыталась всячески помочь людям: и накормить, и поддержать духовно, снабдить Библией, духовной литературой. Власти это не приветствовали. Так под бомбежками, в голоде и под пристальным «взглядом» гестапо Церковь осуществляла свое святое служение.

К концу войны количество беженцев возросло. Так, в 1945 году в одном только Мюнхене было четырнадцать приходов и в лагерях находилось несколько сот тысяч беженцев из Восточной Европы. После конца войны в советской зоне оккупации все храмы передаются Московской Патриархии. Но прихожан там мало. В западной же зоне все у «зарубежной церкви», быстро нашедшей общий язык с «новыми хозяевами». Хотя первоначально прихожан было много, но почти все они стремились покинуть Германию и переселиться за океан. Поэтому к 90–м годам «зарубежные» приходы также стали малочисленными.

С конца 60–х годов приходы Московского Патриархата появляются и в Западной Германии. Но это необычные приходы — немецкоязычные. Их немногочисленные прихожане родились в Германии и, как правило, не посещали Россию и не знали русского языка. Возникли эти приходы благодаря трудам архиепископа Дюссельдорфского Алексия (фон дер Менцбрюкке) и протоиерея Сергия Хайца. Они продолжили дело о. Алексия Мальцева как в переводе богослужения на немецкий язык, так и в проповеди Православия в Западной Европе. И тот и другой были в свое время католическими священниками. И тот и другой были признанными на Западе богословами, сохранившими до конца своих дней уважение и научные контакты в католической среде. И тот и другой познакомились с Православием по заданию своего католического начальства, чтобы организовать в последующем службы «восточного обряда». И тот и другой не устояли перед Истиной, им открывшейся, и, пожертвовав достатком, перешли в Православие.

С конца 80–х годов открылась широкая дверь для иммиграции в Германию из Советского Союза этнических немцев — аузидлеров, — как говорят в Германии, и, в значительно меньшем количестве, евреев. И в том, и в другом случае семьи, как правило, смешанные, когда один из супругов православный. По самым скромным подсчетам, за последние 15 лет в Германию приехало несколько сот тысяч православных. Естественно, наполнились и наши приходы, и «зарубежные». Немецкоязычные приходы стали русскоязычными даже там, где батюшка не знает русского языка. Открылось и много новых приходов. Когда ныне правящий архиепископ Берлинский и Германский Феофан (Галинский) в 1992 году прибыл на кафедру, в епархии было только двенадцать приходов. Сейчас — около сорока. Такой рост числа приходов стал возможным благодаря их «непрофессиональности». Священник перестал быть командированным из России и живущим за счет средств, выплачиваемых Патриархией. Но нет средств для содержания священника и у прихожан. Поэтому большинство священников работает на светской работе и только в свободное время служат. Многие работают учителями, воспитателями. Кое–кто выполняет и физически тяжелые работы. И хотя это вносит двойственность в духовную жизнь и в быт священнослужителей, но другого выхода нет, — потому что собираемых в храме средств подчас едва хватает на оплату аренды помещения (своих храмов почти нет) и приобретение кое–какой церковной утвари. Более того, некоторые из вновь открытых приходов содержались первоначально за счет средств самого священника. Как тут не вспомнить перво–христианские времена!

Конечно, и приходская жизнь выглядит подчас по–иному, чем на родине. Ведь многие прихожане приезжают в храм за 30–70 км. Им хочется не только помолиться, но и духовно пообщаться с братьями и сестрами по вере. Как правило, все друг друга знают, и вне храма находятся в дружеских взаимоотношениях. Поэтому почти везде после службы «приходской чай», а иногда и целый обед, который приносят с собой. Хозяйки стараются «не ударить лицом в грязь». На многих приходах после службы работают воскресные школы для детей и взрослых. В учебе и общении может пройти большая часть воскресного дня. У нас, к примеру, по домам многие расходятся в часов пять–шесть вечера. На Рождество устраиваются торжественные празднования — Елки. Летом в западной части Германии уже шесть лет проводятся лагеря для детей и взрослых, в которых не только отдыхают, но и изучают Евангелие, православное богослужение, катехизис. Бывают лагеря для молодежи на осенние и зимние каникулы. Есть и Союз православной молодежи Германии, где участвует молодежь из всех канонических Церквей. Так что, с Божией помощью преодолевая трудности, Православие в Германии живет и развивается.

Живя в инославном окружении, мы имеем возможность через дружеское общение увидеть нашу Церковь, нашу веру глазами инославных и по–другому оценить ее. И евангелисты и католики, побывав на наших службах, пообщавшись с нами, невольно высказывают зависть. В частных беседах они замечают, что их церквям надо бы «повернуться лицом» к Православию и многое позаимствовать. А один из немецких католических священников, побывав в нашем храме на всенощном бдении и увидев многих исповедовавшихся, с горечью заметил: «У нас исповедь — почти забытое явление. Практически, исповедуется один из тысячи, и то один раз в год, Великим постом». Конечно, в Польше или Баварии ситуация может быть несколько иной. Но такова тенденция. И вызвана она массированным наступлением атеистической по своей сути, развращающей культуры через средства массовой информации, школу и быт. Кстати, многие на Западе это понимают. Это наступление идет не только в Германии, но и во всех странах. И если мы, православные, перед лицом этого «нашествия» позволим себе расслабиться, начать заигрывать или дружить с «миром, погрязшим во зле», то будем шаг за шагом превращаться «в соль, потерявшую силу». Это превращение, которое мы, увы, видим в некоторых протестантских деноминациях, начавших «венчать» гомосексуалистов. Неудивительно, что такие «церкви» ежегодно теряют несколько процентов своих сторонников и существуют пока за счет продажи зданий и земельных участков. Да не будет этого с нами!

Итак, Православию есть что сказать современному миру и здесь, в Германии. Не удивительно, что время от времени наша Церковь, даже не стремясь к прозелитизму, пополняется за счет инославных христиан, имеющих подчас степень докторов богословия. И от нашей жизни, от того примера, который мы дадим окружающим, зависит, будет ли Православие новым «откровением» для западной цивилизации!

Священник Леонид Цыпин.Вупперталь, Германия
«Кириллица» №11/1999


ВВЕРХ